Экс-игрок «Шахтера» и сборной Украины, работающий ныне в «Зените», Анатолий Тимощук поделился мнением о судействе в российской Премьер-Лиге, вспомнил

— Вы сами себя когда-то ощущали в России легионером?

— Самое главное, что я не ощущал себя чужим в плане футбола, его понимания. В тот момент, когда я пришёл в «Зенит», чемпионаты России и Украины были схожи по уровню и менталитету. Я играл здесь с большим удовольствием, отдавал на поле все силы. Особенно хочу сказать об отношении болельщиков, о том тепле, которое я всегда ощущал, будучи игроком «Зенита». То, как меня встречали и как провожали… Это навсегда останется в памяти. Тогда я пообещал болельщикам, что, если у меня будет возможность вернуться в «Зенит», я обязательно это сделаю. Сейчас, получается, это уже второе возвращение – первое было после «Баварии». Тогда я возвращался как игрок, сейчас я приехал в Петербург в качестве тренера, и тот опыт, который я получил в Петербурге как футболист, поможет мне.

— Были ли зимой другие предложения о тренерской работе или «Зенит» был единственным вариантом? Не звали ли в другой родной клуб – «Шахтёр»?

— Был ряд предложений, а если быть точным, то конкретных предложений было три. В это число «Шахтёр» не входил. Я выбрал «Зенит», потому что только начинаю шаги в тренерской карьере, а учиться в команде с отличным подбором игроков, у такого тренера, как Луческу, – лучший вариант для молодого тренера.

— Какой всё-таки клуб вы считаете главным в своей карьере – «Шахтёр», «Зенит» или, может, «Баварию»?

— Честно говоря, мне очень трудно разделить эти три клуба, выделить какой-то один. С каждой из команд я добивался высоких результатов. Более того, последние полтора года я провёл в Казахстане и не могу сказать, что относился к этому периоду карьеры как-то иначе. В каждом клубе, где я играл, выкладывался на сто процентов, отдавал всего себя. Для меня разделения на главный-неглавный клуб не существует.

— Что сыграло большую роль в вашем возвращении в Петербург – то, что звал Луческу, или то, что звал «Зенит»?

— Когда у тебя есть возможность учиться, получить первый тренерский опыт у такого специалиста, как Луческу, — сомнений в выборе практически не остаётся. То же самое касается и клуба – если тебя приглашают в такую команду, как «Зенит», долго колебаться не приходится. Один фактор дополнил другой, и я рад, что сейчас нахожусь здесь и стараюсь приносить максимальную пользу команде.

— Вы планировали начать тренерскую карьеру именно с роли ассистента или если бы позвали в небольшой клуб сразу главным тренером, предпочли бы сразу начать самостоятельную работу? Каковы вообще ваши тренерские амбиции – какой период отводите себе на «стажировку» у Луческу? Или допускаете, что можете долгое время работать именно помощником, а не главным?

— Я думаю, понимание придёт в процессе работы. Сейчас для меня главное – быстро адаптироваться. Я пришёл в «Зенит» в разгар сезона, в период решающих матчей, так что времени на раскачку нет. Необходимо включаться в работу, делать всё от меня зависящее, чтобы помочь ребятам, тренеру, клубу. Мы все работаем для того, чтобы команда радовала болельщиков своей игрой.

— Как изменился Мирча Луческу за то время, что вы не работали вместе?

— Каждый из нас с годами становится мудрее и опытнее. Я могу сказать, что Мистер был и остаётся очень амбициозным, целеустремлённым человеком. Он добился больших результатов в своей карьере, но почивать на лаврах — это точно не про него. Его сложно чем-то удивить в современном футболе. Луческу остался очень открытым, общительным, он всегда был таким. Мистер настроен только на максимальный результат и по-прежнему рвётся в бой.

— На каком языке, кстати, вы общаетесь?

— И на русском, и на английском. Никаких проблем с коммуникацией у нас не возникает.

— Какие отношения у вас с теми, с кем играли вместе, — Данни, Кержаковым? Держите дистанцию или близко общаетесь?
.
— Я играл со многими ребятами из нынешнего состава, не только с Данни и Кержаковым. Это и Нико Ломбертс, Юра Лодыгин, Миммо (Кришито. – Прим.), Нету. Я стараюсь максимально помогать игрокам, делюсь каким-то своим опытом не столько как наставник, скорее как старший товарищ. Очень важен контакт между футболистами и тренерским штабом. Каждый из нас должен понять, что у нас одна общая цель. Все хотят побеждать в каждом матче, все хотят выиграть чемпионский титул. Мы одна семья – в любой ситуации мы должны быть вместе. Я открыт к общению, тем более сам не так давно играл и прекрасно понимаю футболистов в той или иной ситуации.

— У «Зенита» сейчас очень большая обойма игроков, как в своё время в «Шахтёре». Не является ли это проблемой? Среди футболистов будет много недовольных нехваткой игрового времени.

— Я стараюсь поддерживать ребят, ведь все прекрасно понимают: в команде больше 20 футболистов высокого уровня, все хотят играть, но на поле одновременно выходят только 11. Зная Мистера, могу сказать только одно: у него всегда играют лучшие, те, кто проявил себя за тренировочный цикл. Все игроки получат свой шанс, а то, как им воспользоваться, зависит уже только от самого футболиста. Наша задача – подвести команду в оптимальном состоянии к каждому матчу.

— Насколько изменился «Зенит» с 2007 года, когда вы впервые приехали сюда игроком? В чём главные отличия «Зенита» нынешнего, где вы уже тренер?

— Я думаю, в первую очередь изменения касаются грядущего переезда на новую арену. Все ждут момента, когда «Зенит» начнёт играть на новом стадионе. Довольно большие изменения произошли на базе, развивается инфраструктура, организация функционирования всего клуба. Радует, что изменения носят исключительно положительный характер.

— Следили за «Зенитом» в первой части сезона?

— Конечно следил. В первой части сезона «Зенит» провёл много ярких матчей. Где-то были игровые проблемы, но команда добивалась результата. Сейчас перед нами стоит одна задача – борьба за чемпионство. Я слежу за всеми командами в лиге, в целом за чемпионатом. Да и в целом стараюсь следить за событиями в футбольной Европе – не только в странах, где я играл, но и в других ведущих чемпионатах.

— Заметили ли вы проблемы с судьями, о которых так часто говорит Луческу?

— В жизни любой команды есть матчи, в которых судьи ошибаются в её пользу или в пользу соперника. Главное, чтобы ошибки не носили системный характер. Если проблемы судейства есть, то надо смотреть на всю систему в целом – на подготовку кадров, на квалификацию. Я никогда не обвинял судей. Всегда нужно искать причины неудач внутри себя, выделять проблемные места. Проблема судейства не должна становиться главной.

— Противостояние со «Спартаком» сейчас стало острее, чем в вашу бытность игроком? Можно ли сравнить противостояние «Зенита» и «Спартака» и «Шахтёра» с киевским «Динамо»?
— Сравнить, конечно, можно. Но в чемпионате России любой матч «Зенита» с московской командой можно в определённой степени назвать дерби. Эти команды являются футбольными раздражителями друг для друга. «Спартак» — самый принципиальный соперник. В этом сезоне команда идёт лидером, но мы должны сделать всё возможное, чтобы изменить эту ситуацию.

— Какие функции вы выполняете в тренерском штабе? Вы, например, и кроссы с командой бегаете, и в двусторонках принимаете участие.
— Чтобы поддержать себя в тонусе, стараюсь принимать участие в тех же двусторонках, если по каким-то причинам тот или иной игрок не тренируется – например во время матчей национальных сборных. Стараюсь держать уровень, который задают футболисты, подсказывать, анализировать упражнения. Так что я полностью вовлечён в тренировочный процесс. У нас мощный тренерский штаб, мы работаем как единый механизм. Понятно, что итоговые решения принимает только главный тренер, но мы все стараемся изложить своё видение тех или иных ситуаций. И именно так, сообща, мы приходим определённым выводам, находим оптимальное, на наш взгляд, решение.

— Вы работали в самые успешные периоды именно с авторитарными тренерами – Луческу, Адвокатом, ван Галом. Кто из них демократичнее? Вы сами теперь за то, чтобы давать игрокам больше свободы на поле и вне его?

— Наверное, Адвокат чуть мягче. А вообще, все эти тренеры довольно жёсткие в тренировочном процессе, эмоционально себя ведут, много подсказывают. Это всё направлено на улучшение качеств игрока. Футболисты не должны воспринимать крик как попытку их обидеть. У меня была ситуация в карьере – я спросил одного своего тренера: «Почему ты всегда на меня кричишь?». И он мне сказал отличную вещь: «Радуйся, что тренер обращает на тебя внимание, пытается чего-то от тебя добиться. Если тренер молчит – это хуже всего». Каждый игрок должен сделать так, чтобы тренер обращал на него внимание. Если профессионально подходить к своим обязанностям, к тренировочному процессу, никто не будет обделён вниманием.

— Не было ли ошибкой уехать в Казахстан? Наверняка на тот момент были предложения и из УПЛ, и из РФПЛ, которые всё-таки больше на виду.

— Были и другие предложения, конечно. Но «Кайрат» был для меня интересным проектом. Амбициозный президент, хорошая база, стадион. Было приятно стать частью становления этой команды. Я не жалею о решении переехать в Казахстан, был там счастлив точно так же, как и во всех остальных своих клубах.

— В Казахстане говорят, что это вы вместе с Бородюком решили позвать в «Кайрат» Аршавина. Андрей прижился в Казахстане? Не спрашивал он у вас совета – заканчивать или ещё поиграть?

— Я знаю Андрея давно, поэтому и президент спрашивал совета, и тренер. Я знаю Аршавина как сильного, талантливого футболиста. Был только один вопрос – готов ли Андрей показывать тот уровень игры, который от него ждали в «Кайрате»? С первых дней в команде было видно, что он предельно мотивирован.

— Что всё-таки произошло у Бородюка в «Кайрате», почему союз получился таким коротким?

— Сложно сказать. Был неудовлетворительный результат – два очка в пяти играх, но называли и другие причины. Мне сложно судить. Могу сказать только, что команда выполняла все требования тренера.

— Что стало последней точкой, после которой приняли решение завершить карьеру?
— Я принял решение немного отдохнуть, обдумать дальнейшую судьбу, получить тренерскую лицензию. Потом начали поступать предложения именно о тренерской работе, поэтому я спокойно принял решение закончить этап футболиста и продолжить карьеру в новом качестве.

— У вас была майка на фарт, которую вы носили под футболкой чуть ли не с молодости. Как она протянула столько лет и где она сейчас? Где вообще храните футболки, награды? Наверное, одной комнаты не хватит, чтобы вместить все «артефакты»?

— Лет 10-12 я надевал эту футболку на каждый матч. Многие футболисты, с которыми я играл, вспоминают про неё, спрашивают, жива ли она ещё. Она действительно ещё цела, я аккуратно сложил её в коллекцию со всеми игровыми формами. Часть этой коллекции здесь, в Петербурге, часть у родителей, часть где-то ещё. В ближайшее время я планирую всё это собрать воедино. Скорее всего, здесь, в Петербурге.

— Как сейчас обстоят дела у вашего фонда «Рух Молоді»? Продолжаете ли заниматься гуманитарными проектами на Донбассе?

— Фонд функционирует, в апреле пройдёт очередной турнир в Белой Церкви. Кроме того, строим площадки для детских школ. Многое делается для того, чтобы молодёжь была привлечена к спорту, получала от этого удовольствие и уделяла здоровому образу жизни как можно больше времени. К сожалению, не всегда хватает времени. Хочется ездить самому, общаться с участниками соревнований. По возможности стараюсь принимать непосредственное участие. У меня есть друг, который занимается большей частью организационных вопросов.