В гостях у Аллы Бублий в передаче «Моя гра» на телеканале «Футбол 1» побывал бывший защитник «Динамо» и сборной Украины, а сейчас тренер юношеской сборной Украины Александр Головко.
- Полуфинал с «Баварией вспоминаете?
- Давайте еще про Словению вспомните. Сейчас в меньшей степени. Это футбольный ужас, «Бавария» и Словения. Это то, что на всю жизнь, печалька. Глубоко внутри сидит. Но что сделаешь, это опыт, жаловаться не буду. Вспоминаю, когда Янкера вижу по телевизору.
- Матчи со Словенией. Что это было?
- Недооценка первого матча. Второй матч – это футбольное несчастье. Соглашусь с Йожефом Сабо, это действительно был матч, который мы должны были выигрывать, а сыграли 1:1. Все тогда говорили: «Вы же смотрите, Словения, осторожно». Мы это прекрасно понимали, но и понимали, что это Словения.
- Гол Словении в Киеве на трибунах почти не было видно. Ваша реакция была самой эмоциональной…
- Это была яркая реакция. Выброс отрицательной энергии, безысходность.
- Опишите, что было в раздевалке.
- Все умерли (улыбается). Было такое состояние, как будто упала земля. Все плакали, кто-то бил ногами раздевалку, только ремонт сделали. Кто-то из тренеров, не буду говорить кто, говорил о своей значимости, а другой тренер пытался его успокоить. В общем, было не весело. Ты понимаешь, что ты являешься частью этой не очень хорошей истории. Желательно ее переписать через несколько дней. Желаю ребятам, чтобы они это сделали.
- Внутри вас та история сидит до сих пор? Раздражает?
- Я пытаюсь доказать, что являюсь живым человеком, который смог загнать глубоко внутри себя эмоции. При других раскладах я мог бы быть на чемпионате Европы как футболист. Или на чемпионате мира. А это уже совсем другой уровень твоей значимости. Не просто был футболистом, а еще и чего-то добивался. Это к вопросу о том, что такое спорт. Это трофеи и достижения. Есть цели, ради которых ты делаешь это, тренируешься, у тебя печень вываливается, голова болит, ноги и все остальное. Надо находить в себе силы делать шаг, основываясь на отрицательном опыте. Поэтому и эмоции такие острые.
Была поездка в «Ливерпуль», которая тоже оставила след внутри меня. Я, наверное, не такой, как Коноплянка по отношению к футболу, и не такой, как Хачериди. Им все равно, что там о них говорят. Я очень закомплексован был. Сейчас в меньшей степени. Я был очень зависим от мнения других.
- Что помешало вам перейти в «Ливерпуль»?
- Я не был готов к тому, что это был один из вариантов перехода. То есть я ехал туда как футболист, я расслабился. И я ехал без агента, в этом другая проблема киевского «Динамо». Я был не таким, как Ребров и Шевченко, я был защитником. Наверное, на каком-то этапе хороший защитник. Туда я ехал уже выбирать дом, так это преподносилось для меня. У нас закончился сезон, я еду в Ливерпуль, все супер. Я приезжаю, мне говорят, что я один из трех. Сразу на этом все закончилось. Потому что цена на меня была одна, цена на другого футболиста, не хуже, чем я, совсем другая. В полтора раза меньше. Если не ошибаюсь, это был Сонг. Я прекрасно понимаю, что это за коммерция.
- Вас не хотели отпускать потому что вы так были ценны для команды?
- Заработки. Все очень просто.
- Это чуточку по-советски…
- Это не чуточку по-советски, это именно по-советски. Моя поездка в «Болтон» это вообще… Меня даже никто не встретил. Вопросов очень много было. Но вопросы эти ко мне. Если что-то плохо, я всегда себя спрашиваю, в чем я недоработал.
